Но вахтанговцы попытались это сделать в постановке «Амадей» режиссера Анатолия Шульева. Получилось уникально: с «зерном роли» по Станиславскому, практически всегда феерично, страстно, иногда грустно, часто иронично, а иногда и довольно нежно, и всегда талантливо и душевно.

Государственный академический театр имени Евгения Вахтангова представил очередную премьеру 102-го сезона – спектакль «Амадей». Оригинальная трактовка легендарной истории о непростых взаимоотношениях Моцарта и Сальери – это точно не про зависть, это - про неразделенную любовь - к музыке, жизни и Богу.
По скромному мнению наших корреспондентов, спектакль следовало бы назвать «Сальери». Ведь именно Антонио Сальери вроде как заключает сделку с Богом: обещает Всевышнему целомудрие и праведную жизнь в обмен на возможность стать знаменитым композитором. Но на небесах что-то пошло не так, и дар гениальности Бог дарует Моцарту. Вахтанговцы показывают тот путь, который проходит Сальери, прежде чем произнести свой главный финальный монолог. Гуськов в роли оппонента Моцарта – это нечто невообразимое, неописуемое и фееричное. Заполненный зал несчетное количество раз взрывался аплодисментами, когда Алексей Геннадьевич ТВОРИЛ своего Сальери. Стоит признать, что и Виктор Добронравов в этом компоненте не отстал от маститого актера театра Вахтангова.
«Мы с Витей (Добронравов, который воплотил Амадея Моцарта в постановке – прим. автора) пытались понять «Что такое Гений и как его играть?» - это невозможно сделать. Мы попытались разобраться в его характере и проследить его судьбу…Он совсем не тот человек, которого мы себе представляем. Там было много боли, страданий, и нерва. Нерва такого, который заставлял его импровизировать по ночам, потому что он просто не мог никуда деть свои чувства», - сказал о главном режиссер постановки Анатолий Шульев на встречи с журналистами после генпрогона.
Над спектаклем работали - Сценическая версия: Сергей Плотов. Постановка: Анатолий Шульев. Сценография: Максим Обрезков. Художник по костюмам: Мария Данилова. Композитор: Полина Шульева. Хореограф: Игорь Пиворович. Художник по свету: Александр Матвеев. Художник-гример: Ольга Калявина.
Звукорежиссер: Арсений Парамонов. Помощник режиссера: Евдокия Прошакова.
В «музыкальной дуэли» Сальери и Моцарта участвовали:
Алексей Гуськов, Виктор Добронравов, Екатерина Крамзина, Федор Воронцов, Валерий Ушаков, Александр Рыщенков, Евгений Косырев, Мамука Патарава, Григорий Здоров, Каролина Койцан.
«Это история о природе таланта, о вечной неудовлетворенности человека собственной жизнью, и о его беззащитности перед Вечностью. Антонио Сальери когда-то был самым популярным и востребованным композитором Вены, но теперь, в старости, он всеми забыт. Больше всего на свете Антонио боится забвения. Он готов на все, лишь бы остаться в памяти потомков. И он не понимает, где в прошлом что-то пошло не так. Для этого старик Сальери погружается во сны наяву - в воспоминания о прошедшей жизни, где он еще молод, успешен, и где еще жив тот, кого мир помнит и любит до сих пор - гениальный и неразгаданный Вольфганг Амадей Моцарт», - говорил режиссер Анатолий Шульев о работе над спектаклем.
Фабула постановки – это воспоминания, которыми 70-летний Антонио Сальери, делится со зрителями: откровенно, пронзительно, эмоционально, искренне. Только так, и никак иначе, это делает Гуськов-Сальери на исторической сцене Вахтанговского театра. Зритель, сидящий в зале, чувственно и сердечно воспринимает происходящее, а артисты заставляют его вдумываться, сопереживать и сочувствовать не только двум героям, но и той ситуации, в которой происходит «музыкальное противоборство» двух гением XVIII века.
Оба артиста, и Гуськов и Добронравов, не только «посылают» множество скрытых смыслов со сцены, но и «вздабривают» текст цитатами и намеками обстоятельств, актуальных и в нашем ХХI веке. Потрясающая сценография и уникальные костюмы (красный костюм Моцарта во втором акте – просто супер) помогают зрителю «разобраться» в перипетиях соперничества Сальери и Моцарта.
Как Виктору Добронравову удалось «передать» не только гениальность композитора, чье искусство находится за гранью понимания, но и его «детскость» души, так и не достигшей зрелости – непонятно. И как бы ни старалась Моцарту помочь обрести себя и «повзрослеть» жена Констанция - любящая, внимательная, преданная – он остается самим собой. За это, видно, и наградил его Бог талантом.
Сальери-Гуськов, не обладая ярко выраженным талантом, «добывает» для себя место придворного композитора. Но стать признанным МАСТЕРОМ ему так и не удается, зато как же он ИГРАЕТ поиск ответов на вопросы – мучительно, с мечущейся неистовостью, с надрывом души и сердца. И зритель все это видит и чувствует.
«… не пропускать жизнь. Она быстро несется, и она предлагает гораздо больше нам, понимаете, чем наш тайминг, или чем наше расписание, или наши идеи. Научиться ее слышать, вот это для меня тема, потому что я сам с этим воюю всю свою жизнь», - мудро заметил после генпрогона Народный артист России Алексей Гуськов.
Композиторов на протяжении всего спектакля постоянно сопровождают Бемоль (Григорий Здоров) и Диез (Мамука Патарава), без которых написать музыку невозможно. И эта четверка артистов так правдоподобно «изображает» ту самую музыку, обыгрывая каждую ноту и эмоцию, что не понять и не принять спектакль вахтанговцев нет никакой возможности.
Ну и как же без гениальной музыки Вольфганга Амадея Моцарта, которая заслуживает своего отдельного места в постановке. Она следует за героем на протяжении всей жизни, обитает в его голове (Добронравов это пару раз «показывает» во время спектакля, якобы «открывая» ту самую голову), душе и сердце и дошедшая до нас на листах нотной бумаги. Эту самую МУЗЫКУ Виктор Добронравов, исполняющий Моцарта, играет телом так, что мурашки по коже.
Отсюда и вопрос корреспондента нашего издания Виктору Федоровичу на встрече с представителями СМИ:
Виктор, настолько легко вам далась эта роль. Вы говорили, что Андрей Болконский (спектакль «Война и мир» - прим. автора) – сдержанная холодность, вам дался сложно, потому что шел в разрез с вашим темпераментом. Но ведь Моцарт – это вы?
- Я парень подвижный по жизни, и играть Моцарта легче, чем Болконского. Потому, что у Болконского все внутри, а здесь – все снаружи. Может это физически сложнее … А чисто по темпераменту и характерным вещам – мне легче играть Моцарта.
Мы любим вахтанговцев и их постановки именно за это: невероятные режиссерские работы, талантливейшее воплощение на сцене, мурашки по коже сидящих в зале и мудрые слова при общении с журналистами.

Материал: News-w.org / Сабадаш Владимир и Светлана Юрьева
Фото: News-w.org / Владимир Голиков