«Их голоса пленили мою душу» - так о вашем дуэте с Евгенией Красиловой отозвалась одна из слушательниц после концерта «Мировые хиты оперы и мюзикла. Нотр-Дам-де-Пари», прошедшего в зале Англиканского собора святого Андрея. И часто вы «пленяете» своим уникальным голосом представительниц прекрасной половины человечества.

- Большое спасибо за такой комплемент гостье нашего концерта, как и всем слушателям, которые после выступлений подходят и благодарят, делятся впечатлениями и оставляют комментарии в соцсетях. Это всегда очень приятно. Мне самому очень нравится наше трио: прекрасная Евгения Красилова – профессионал с большой буквы, прекрасная девушка с прекрасным голосом и Олеся Кравченко – замечательная органистка и прекрасная женщина. Выступать с ними – это большое удовольствие.
Выступать в таком эксклюзивном пространстве, как зал Англиканского собора святого Андрея – это знак доверия профессионализму или отличная работа «продюсеров»? И есть ли разница в ощущениях и восприятии залов: собор и консерватория, например?
- Это прекрасная возможность выступать в таком пространстве. Важно, что шарм и Собору и концерту в этот момент придает игра на органе. Настоящего виртуоза, одной из лучших органисток России Олеси Кравченко. Отчасти и поэтому, наши дуэты с Евгенией такие запоминающиеся, потому что Олеся нам прекрасно аккомпанирует. Быть аккомпаниатором это большое искусство и труд. А про разницу в ощущениях: конечно же, есть. У консерватории и Собора разная атмосфера и прежде всего, акустика. Но и там и там атмосфера завораживает, как собственно и нас певцов, так и наших слушателей и зрителей. Каждый зал - он особенный, как и Собор, впрочем. Этим летом мы давали концерт в Кафедральном соборе в Калининграде на острове Канта – это свои незабываемые впечатления.
Сочинения величайших композиторов в сопровождении органа и бесподобная акустика зала – этого достаточно, чтобы вы получили удовлетворение от выступления, или должно быть еще что-то?
- Помимо того, что вы озвучили в вопросе, есть важная составляющая – это зрители и слушатели. Для любого певца важен зримый энергетический обмен и поддержка зрителя, который происходит на концертах. Всегда, есть такое выражение: «Зал дышит», вместе с тобой и живет твоими произведениями, а ты живешь с ним. Особые ощущения - когда мы выступаем с оркестром. Это единение профессионалов, разных музыкальных инструментов, которые исполняют сложные классические произведения как один организм, который хочет максимально донести эмоцию до зрителей. Это тоже одно из удовольствий.
Вы родом из Брянска – почему опера, и как оказались в Москве?
- С самого детства я увлекался пением, а все началось с музыкальной школы маленького города Новозыбкова, которым я очень горжусь. Там моя преподаватель Мельникова Елена Вячеславовна познакомила меня с оперой, привила любовь к этому искусству, спасибо ей большое. Огромная благодарность моей семье, которая поддерживала меня при поступлении в колледж имени Гнесиных и в академию хорового искусства Попова, также – моим друзьям, которые помогали и были рядом. По окончании двух институтов я начал концертировать. Мне повезло учиться у величайших певцов нашей эпохи, с которыми я встречался по счастливому случаю. И всем этим людям я сильно благодарен, особенно тем, которые помогали с моей концертной деятельностью.
По специальностям вы «оперный певец» и «артист музыкального театра» - для непосвященных, в чем разница, если она есть?
- Да, действительно – в дипломе это две разных специальности. Хотя в действительности, по большому счету, нас учили одному и тому же искусству. В грубом понимании «оперный певец» это тот человек, который может выступать в оперном театре. А «артист музыкального театра» - это более широкое понятие: он может выступать и в театре мюзикла, и в драматическом театре, в детском театре – в любом, который как то связан с музыкой, с представлениями. По большому счету, это дает мне вариативность образов, вариативность сцен и дает мне возможность выступать на площадках и концертах различной направленности.
Партии в «Иоланте», «Пиковой даме» и «Снегурочке» - подход к исполнению отличается чем-то, и как вы готовитесь к концертам?
- В начальной стадии не отличается ничем: я открываю клавиры (так называются переложения для фортепиано оркестровых и симфонических произведений, опер, балетов, оперетт – прим. автора), ноты, понимаю, сколько текста мне надо учить. Расстраиваюсь, но потом все равно учу – потому, что это нужно делать. И в процессе подготовки этих партий руководствуюсь принципом: я не слушаю певцов, которые это исполняли. Мне хочется создать свой образ, я хочу посмотреть, что написал композитор, узнать эту музыку для себя и понять, как бы я ее интерпретировал. И в этом я нахожу большое удовольствие. А так как это разные оперы и разные персонажи, то музыка сама подсказывает, какой музыкальный язык будет использоваться. Поэтому, подход в артистическо-музыкальном плане отличается.
Выступления в лучших столичных залах – что конкретно происходит с вами, когда вы видите слушателей и зачем это вам в принципе?
- Прежде всего, это такое приятное волнение. Перед каждым концертом, прежде чем выйти на сцену, я думаю о том, как зрителя убедить в том, что я хочу донести. Это очень важно, чтобы зритель тебе поверил. Выступление на таких площадках это большое удовольствие: исполнение дуэтов, игра оркестра. Повторюсь: важно чтобы со зрителем был зримый энергетический обмен – так называемый контакт. Такие эмоции, как у исполнителя, так и у зрителя, являются залогом успешных концертов, вне зависимости от того, где ты находишься и выступаешь.
Владимир Федосеев, Михаил Плетнев, Феликс Коробов, Александр Сладковский – принцип работы этих дирижёров, с которыми вы работали, у каждого свой или есть что-то общее?
- Все эти дирижёры считаются выдающимися, это наши живые классики, так сказать - Мэтры. У каждого свой подход. Сложно сказать, что принцип работы одинаковый, но общее действительно есть: эти люди хотят сделать музыку не просто нотами на бумаге, а сделать так, что бы дотянуться до всех струн души, до кончиков пальцев пробрать зрителя. Это их и объединяет. Но конечно, иногда может быть так, что мы поём «Реквием» Моцарта с разными дирижёрами и у всех будут разные темпы. Кто-то любит громко, кто-то тихо, кто-то любит разнообразить динамику. Как правило, эти люди всегда объясняют, почему они делают так, или иначе. И они это доказывают – главное убедить зрителя в том, что твоя интерпретация имеет право на существование.
Почему нельзя «форсировать» голос (кричать) или петь слишком вяло?
- Во всем должна быть золотая середина, и вокал это не исключение. Мы тратим много времени на оттачивание техники, мастерства. Излишняя форсация голоса, то есть – крик, ввиду неправильной техники, попытки быть очень громким, это необходимо в оперном пении, должен петь так, чтобы тебя услышали на последнем ряду. Голос, есть такое выражение: «полетел через оркестр». Но если ты будешь сжимать горло или гортань, то твой голос «не улетит дальше твоего собственного носа», как говорили итальянцы. А если ты будешь петь слишком мягко и слишком вяло, то твой голос потонет в оркестре, его никто не услышит, какой бы музыкальный ты не был. Поэтому, важный вывод: нужно оттачивать технику и быть во всеоружии, когда ты выходишь на сцену, чтобы противостоять оркестру и чтобы тебя услышала публика.
В чем суть музыкальной и артистической интерпретаций?
- Действительно, это не одно и то же. Музыкальная интерпретация – это непосредственно те указания, которые нам дал автор и композитор. Если он написал, что он хочет в этом месте, в этом такте сделать «тихо», или сделать какое-то «крещендо» - усиление звука, или спеть вполголоса, есть и такие ремарки у композиторов – то ты, если на 100% выполняешь его указания, и делаешь музыкальную интерпретацию. А артистическая интерпретация – от слова «артист», то есть, относится к каждому певцу. Все мы уникальны артистически. И если, как я говорил ранее, ты этими правилами композиторскими пренебрегаешь, например – дольше ноту тянешь, чем положено у композитора, или поешь это громче, или просто говоришь эти слова, но делаешь это убедительно – это и будет твоя артистическая интерпретация. В былые времена бывало так, что композиторы слушали, как певцы интерпретировали их материал, и были в шоке. Они говорили: «Не нужно петь, то, что я написал. Как ты сейчас спел – было замечательно. Пой, главное, чтобы у зрителя были мурашки». Например, такое было на первом спектакле Пуччини оперы «Тоска».
Портаменто, Тванг, Трель, Форшлаг и Бэлтинг – если вкратце, что это такое и для чего?
- Это отсылка к моему прошлому, когда я работал в вокальной студии для взрослых и детей, которая называлась «Voca-Beat». Там я преподавал и эстрадный вокал, собственно все эти термины пришли оттуда. В опере мы таким не пользуемся, а вот в эстрадном вокале палитра жанров подразумевает много разных приемов. Например, портаменто – это плавный переход от звука к звуку. Тванг – похоже на носовое пение, специальное сужение преддверия гортани. Трель – это как раз таки из оперы, когда голос звучит как у птички. Форшлаг – это такой соскок звука, как будто он прервался. А бэлтинг – очень, очень мощное грудное пение, самый резонансный и громкий звук для эстрадного пения.
Ваши слова: «Необходимо слушать хороших исполнителей, корифеев и легенд жанра» - расшифруйте для наших читателей.
- Все педагоги оперного вокала говорят делать одно и то же: нужно делать зевок, нужно делать опору, нужно петь так, чтобы перекрывать оркестр. У всех постулаты похожи, но слушать правильный, красивый звук – это необходимо. Я считаю, что сосредоточие правильного и красивого пения было в прошлом столетии. Поэтому у нас так много корифеев и легенд жанра, таких как: Джузеппе Таддей, Франко Корелли, Рената Тебальди, Федора Барбьери и так далее. В каждом голосе я могу назвать свыше десятка певцов, которые достойны того, чтобы с них брать пример. Поэтому, мне так нравится старая вокальная школа, и поэтому нужно тренировать слух на правильном и красивом, если можно так сказать.
1я ария Гренгуара из мюзикла «Нотр-Дам де Пари» - можно ли сказать, что это ваше любимое произведение?
- Сложно выбрать любимое произведение, в принципе. Я действительно считаю эту арию очень красивой, и мюзикл в частности. Скоро у нас будет в Кремлевском дворце спектакль «Нотр-Дам де Пари» (12+) с оркестром, приходите дорогие слушатели 7-8 декабря. Я там буду исполнять партию Горбуна. Очень много красивой музыки, сложно выбрать одну вещь. Но да, это музыка мне дарит теплые эмоции, мне нравится её исполнять. И зрители всегда довольны, когда они слышат что-то знакомое и красивое. И приятно слышать хорошие отзывы от зрителей.
«Прошу тебя, не торопись» и «Богоматерь в городе» - это два полюса оперного искусства, или моя дилетантская точка зрения?
- Думаю, что у оперного искусства нет полюсов, оно многогранно, и разные произведения дарят различные эмоции. «Богоматерь в городе» - это не совсем опера, больше имеет отношение к академической музыке, к романсам. «Прошу тебя, не торопись» - одна из моих любимых арий - это «Граф Монтекристо», жанр мюзикла. Исполняются они разными голосами, но эмоцию я вкладываю в оба произведению по максиму, настолько, насколько я это чувствую. Это точно два разных полюса, касаемо стилистики и жанра. Но опера – приоритетный для меня жанр, это одна из древних вариаций вокального исполнения, один из древнейших классических жанров. Я в ней нахожу всегда что-то новое для себя. Опера настолько многогранна, что там есть музыка от эпохи барокко до неоклассицизма. Вы отметили прекрасные композиции и это не дилетантская точка зрения, а просто хороший вкус.
В арии Ренато вы превосходно передали все чувства персонажа и голосом, и актерской игрой, продемонстрировали невероятно глубокий темный тембр, превосходный контроль над звуком и уникальную продуманность разнообразных динамических нюансов. Не это ли вершина творчества?
- Спасибо за вашу оценку, это лестно очень. Такого уровня исполнения добиться непросто. Требуется очень много лет обучения и работы, потому что опера с итальянского переводится как «труд и работа». Я только начинаю свой творческий путь, полон планов, энергии, поэтому говорить о «вершине» явно рано. Но, стремиться – это самое важное, в любом искусстве, в любой работе, и не прекращать свое совершенствование.
Фонд «Небесный мост» - кто кому больше помогает, и чем?
- Фонд «Небесный мост» помогает, прежде всего, зрителям найти возможность посетить замечательное место, уникальное пространство, послушать прекрасную музыку и различные вариации концертов. Там есть орган, один электронный, один духовой – в Москве не так много мест, где можно послушать это удивительный инструмент. Также разнообразные программы: начиная от музыки кино до музыки эпохи барокко. Это оперы и мюзиклы, с различными составами, с оркестром и без оркестра, акапельные, вокально-инструментальные и ансамблевые. Это, прежде всего, помощь для зрителя. А артистам Фонд помогает площадками для выступлений. Например, благодаря Фонду «Небесный мост» у нас много выступлений на других площадках города Москвы: ММДМ, ГКД, КЦ «Измайлово» и др. А совсем скоро будет много выступлений по всей России. Поэтому, наверное, мы помогаем друг другу.
Если возможно – несколько слов о вашем альбоме «Аscolta».
- Это мой первый альбом, к которому я шел очень долго. Было много записей, было много вещей, которых я не включил в альбом – тщательно отбирал. Он собран из классических и не классических произведений – это ответственная работа, потому что я должен был показать различные жанры, различные стилистики в одном альбоме, концептуально чтобы это не выглядело пёстро. Альбомов такой музыки публикуется не так много, поэтому мне было важно подставить слушателям из разных городов и стран, возможность услышать эти произведения в удобном, современном формате. Не все же имеют возможность прийти на концерт. Получил уже несколько отзывов: от друзей, от коллег и от зрителей и от незнакомых мне людей. Понимаю, что все сделано правильно и идет как нужно. Уже думаю над следующим альбомом, надеюсь выпустить его до конца этого года. Пусть это будет сюрприз для тех, кто следит за моим творчеством.

Материал: News-w.org / Владимир Сабадаш
Фото – из личного архива Владислава Шаврова